Собрание сочинений в 10 томах. Том 9 - Страница 81

Он поднялся и, весь дрожа, со страхом ожидал ответа. Она закрыла лицо руками и несколько минут просидела неподвижно. Когда она опустила руки, Ральф заметил, что глаза ее сияют как звезды и все лицо покрыто румянцем смущения от счастья и радости.

— О, Ральф! — проговорила наконец она таким глубоким и мягким голосом, какого он раньше никогда не слышал у нее. — Это так… ново для меня, а между тем кажется мне таким же старым, как мир. Ты спрашиваешь, согласна ли я стать твоей женой. О, мой милый, дорогой, конечно — да! Раньше я тоже не сознавала, а теперь и я чувствую, что люблю тебя уже не как брата… Нет, нет, подожди, не целуй меня! — прибавила она, когда молодой человек хотел было заключить ее в свои объятия. — Выслушай меня, а потом можешь поцеловать, и, быть может, поцелуй этот будет… прощальный.

— Прощальный! — повторил Ральф, побледнев от испуга. — Что ты говоришь, Сузи? Мы хотим стать мужем и женой, то есть соединиться навеки, а ты толкуешь о прощании! Разве ты боишься, что твои родители…

— О нет, Ральф, они любят тебя не меньше, чем меня. Дело не в этом…

— Но в чем же, Сузи? Ради Бога, не мучай меня, говори скорее!

— Видишь ли, Ральф: я только сегодня узнала от мамы, что ты англичанин и что твои богатые родственники могут явиться и взять тебя от нас… Я не знаю, почему она сказала это, но слова ее очень огорчили меня

— Только это, Сузи! — воскликнул он, вздохнув с облегчением. — Ну, так клянусь тебе Богом, что если за мной действительно явятся мои родственники и предложат мне хоть целое королевство с тем, чтобы я оставил тебя, — я откажусь и от них, и от королевства. Слышишь, Сузи?… Пусть Господь накажет меня, если я изменю этой клятве!

— Ты еще слишком молод, Ральф, и все клятвы в твои лета…

— Я не из таких, Сузи, чтобы давать необдуманные клятвы! — горячо перебил Ральф. — Поверь, я никогда не изменю ей.

Она взглянула на него и увидела по его лицу, что он действительно способен на это.

— Я верю тебе, мой Ральф, — просто сказала она.

— Спасибо, моя Сузи! Значит, теперь можно поцеловать тебя?

— Да, Ральф, и пусть этот поцелуй скрепит наш союз на всю жизнь.

Они обнялись и крепко поцеловались поцелуем жениха и невесты, потом опустились на колени и обратились с горячей молитвой к Богу, чтобы Он благословил их союз.

Как только они возвратились домой, я сразу по их лицам поняла, что между ними произошло что-то особенное.

После ужина, который, против обыкновения, прошел на этот раз в полном молчании, Ян все время порывался что-то сказать, но, очевидно, не мог и только изо всех сил дымил своей длинной трубкой и обжигался горячим кофе.

Ральф тоже сидел сам не свой и, видимо, боролся со словами, которые никак не хотели сойти у него с языка, хотя он всячески старался выпустить их на свет Божий. Я видела, как Сузи несколько раз пожимала ему украдкой под столом руку, желая ободрить его.

Смотрела, смотрела я на этих чудаков, да вдруг расхохоталась и сказала:

— Все вы точно костры из сырого хвороста: как ни пыжитесь — все не можете разгореться. А интересно будет посмотреть, кто из вас раньше всех вспыхнет.

Эти слова, а в особенности смех, задели самолюбие мужчин; я давно знала, что они не любят насмешек над собой со стороны женщин.

— Мне нужно сказать кое-что, — разом проговорили Ян и Ральф и остановились, с беспокойством глядя друг на друга.

— Дай же мне говорить, — добавил Ян. — Зачем ты мне помешал? Успеешь сам сказать и потом.

— Извини, отец, это случилось нечаянно. Я вовсе не хотел мешать тебе, — ответил Ральф.

Я поняла, что он опасается со стороны Яна выговора за Сузи, хотя мой старик (тогда он, впрочем, вовсе еще не был стариком) ровно ничего не знал из того, что угадала я своим материнским чутьем.

— Извинение принимаю, хотя я тебе не отец, — отрезал Ян, стараясь не смотреть на Ральфа.

— Я называю вас отцом по привычке, — проговорил молодой человек, изменившись в лице. — Если вам это теперь не нравится, то я…

— Мне-то нравится, — перебил грустно Ян, — но… видишь ли, в чем дело, мальчик: я и мать в большом горе… Мы, то есть, они…

Бедный Ян спутался, замолчал и снова принялся усиленно сосать трубку. Ральф сидел молча, ожидая, что будет дальше.

— Ральф, — немного погодя опять заговорил Ян, — они хотят отнять тебя у нас!

— Кто они? — с недоумением спросил Ральф.

— Да эти проклятые англичане, черт бы их побрал!

— Англичане! — вскричал Ральф. — Зачем же я понадобился им?

Выпустив целое облако дыма, Ян продолжал:

— Ральф, ты знаешь, каким путем ты попал к нам и как стал нам дорог. Мы думали, что все твои родственники погибли, когда разбился корабль, на котором ты плыл, и что о тебе совершенно забыли; но оказывается, что мы ошиблись… В соседнем селении, куда я ездил на нахтмаал, видели двух шотландцев… Они разыскивают мальчика твоих лет, чье имя Ральф, чтобы передать ему важные титулы и большие имения… Эти шотландцы каким-то путем узнали, что разыскиваемый ими мальчик находится в Транскее у буров… На днях они, наверное, придут сюда и возьмут тебя.

— Вот оно что! — проговорил Ральф. — Ну что ж, пусть приезжают… С чем приедут, с тем и уедут.

— А ты разве не последуешь за ними? — пытливо спросил Ян.

— Я? — вскричал Ральф. — Ни за что! Клянусь Богом!… Может быть, по рождению я и англичанин, но я вырос здесь, среди буров, и сам навсегда останусь буром. Мои родители умерли, а до остальных родственников мне дела нет. Никакие титулы и никакое богатство меня не прельщают. Все, что мне дорого, находится здесь, в Транскее.