Собрание сочинений в 10 томах. Том 9 - Страница 59

В то же время Умслопогас и старые воины сидели рядом на краю обрыва и следили за битвой, причем старые воины проявляли нетерпение, то вытягивая ноги, то снова поджимая их. Их лица становились все свирепее, а пальцы нетерпеливо перебирали древки ассегаев.

Наконец один из вождей громко крикнул Умслопогасу:

— Скажи, Убийца, не пора ли нам спуститься туда? Трава сырая и мы окоченеем, сидя на ней!

— Подождите немного, — отвечал Умслопогас. — Пусть они обессилят в игре. Пусть еще ослабеют!

Пока он говорил, галакази собрались в кучу и сильным напором погнали назад Галази и оставшихся в живых молодых воинов. Да, в конце концов им пришлось бежать, а за ними гнались свази; во главе галакази находился их вождь, окруженный кольцом храбрецов.

Умслопогас видел все это и, вскочив на ноги, заревел, как бык.

— Вперед, волки! — закричал он.

Ряды воинов воспрянули, как поднимается на море волна, и их головные уборы из перьев походили на морскую пену. Подобно грозно нарастающему валу, они внезапно вскочили на ноги и, как разлившаяся волна, спустились вниз по откосу. Впереди шел Убийца, высоко держа Секиру, быстро несли его ноги. Он шел с такой быстротой, что, как ни торопились воины, он далеко опередил их. Галази услыхал шум их бега, оглянулся, и в то же время Убийца промелькнул мимо него, мчась, как олень. Тогда Галази также кинулся вперед, и Братья-Волки помчались вниз с горы, на небольшом расстоянии друг от друга.

Галакази также все видели и слышали и старались собраться в ряды, чтобы встретить натиск врага. Перед Умслопогасом очутился их вождь, высокий человек, окруженный изгородью ассегаев. Прямо на стену щитов мчался Умслопогас, дюжины копий вытянулись ему навстречу, дюжины щитов поднялись на воздух — то была изгородь, через которую никто не мог пройти живым. Но Убийца решил проникнуть за нее. Вот он прыгает высоко в воздух, ноги его задевают за головы воинов и стучат о верхушки их щитов. Они ударяют вверх копьями, но он пролетает через них, как птица. Вот он перескакивает через них, он стоит на земле — и теперь изгородь из щитов оберегает двух вождей. Но ненадолго. Секира поднялась, падает — ни топор, ни щит не могут остановить удара, они разбиты — и у галакази нет больше вождя!

Волна разлилась по берегу. Слушай ее рев, слушай рев щитов! Стойте, воины галакази, стойте! Их ведь немного. Все кончено! Клянусь головой Чаки! Они не устоят, их оттесняют, волна смерти разливается по береговому песку и уносит врага, как сорную траву, и по всему пространству слышен свист, похожий на свист просачивающейся воды.

Отец мой, я стар. Нет мне более дела до битв, сражений и их восторгов! Но лучше умереть в такой битве, чем продолжать жить в ничтожестве. Да, я видал сражения, много я видал подобных сражений. В мое время умели драться, отец мой, но никто не умел драться так, как Умслопогас-Убийца, сын Чаки, и названный брат его Галази-Волк. Итак, они рассеяли галакази, они разметали их, как девушка выметает пыль из своей хижины, как ветер гонит сухие листья. Очень скоро за началом последовал конец. Иные бежали, другие погибли, и таким образом окончилось сражение. Но война не окончилась. Галакази были разбиты в поле, но многие добежали до большой пещеры, и только там могло решиться дело. Вскоре же туда направился Убийца с оставшимися у него воинами. Увы! Многие были убиты; но нет смерти более славной, чем в сражении. Оставшиеся стоили всего войска; они знали, что под начальством Секиры и Дубины их нелегко победить.

Они стояли перед холмом, окружность основания которого равнялась приблизительно трем тысячам шагов. Холм был невысок, но взобраться на него было невозможно; один из воинов попытался влезть на него, но склоны холма оказались совершенно отвесными, и на них нога человеческая удержаться не могла; пройти могли разве только горные кролики и ящерицы. Вокруг холма никого не было видно, так же, как и в большом краале галакази, лежащем на востоке от горы; вся земля около холма была истоптана копытами быков и ногами людей, а из середины горы слышалось мычание стада.

Тогда Галази провел отряд немного в сторону, до места, где почва была вся изрыта и истоптана, как бывает у крааля скота. Там они увидели низкую пещеру, ведущую внутрь горы, подобную тем туннелям, которые строят белые люди. Но пещера эта была загромождена огромными кусками скал, установленными друг на друга таким образом, что снаружи сдвинуть их было невозможно. По-видимому, загнав внутрь скот, галакази заложили вход в пещеру.

Воины последовали за Галази и дошли до северной стороны горы, нотам, в двадцати шагах от них, стоял воин… Увидев их, он внезапно исчез. Воины добежали до места, где виднелось маленькое отверстие в скале, не больше норки муравьеда; из отверстия слышались звуки и виднелся свет.

— Нет ли между нами гиены, которая захочет пролезть в новую нору? — вскричал Умслопогас. — Сто голов скота тому, кто пройдет внутрь и очистит путь!

Два молодых воина выскочили вперед; тот, кто раньше достиг отверстия, опустился на колени и вполз внутрь, лежа на своем щите и вытянув вперед копье. На мгновение свет в норе исчез, и ясно было слышно, как человек полз вперед. Потом раздались звуки ударов, и в отверстии снова появился свет. Человек был убит.

— У него была неверная змея, — сказал второй воин, — она покинула его. Посмотрю, не лучше ли моя змея!

Он так же опустился на колени и вполз в нору, как первый воин, только голову он прикрыл щитом. Недолго слышно было, как он полз, потом снова раздались звуки ударов по воловьей коже щита, а за ударами — стоны. Он также был убит, но, по-видимому, тело его было оставлено в норе, так как свет более не появлялся из нее. Случилось же это вот почему, отец мой: когда на воина посыпались удары, он прополз немного назад и умер там, а со стороны врагов никто не проник в проход, чтобы вытащить его.